Сэр Генри сломал папиросную машинку, в связи с чем я как минимум четверть часа выслушивал ор, от которого меня помимо воли подскакивало. Поразительно, но потом ему хватило такта явиться с извинятушками. Приняв оные, я вдруг вспомнил, как слышал в записи крики домового сыча, и подумал: если бы Генри был сычиком (не сыщиком), мы все бы охотно прощали ему такие выходки. Слушали бы, как он верещит по-совиному.
И кормили замороженными мышами.